Про авторов Летт Яна Фетисов Егор Ушенина Мария Бутенко Ирина Комарова Ксения Бордон Екатерина Назаркин Николай Ищенко Дмитрий Занадворова Анна Песочинская Наталья Симбирская Юлия Перлова Евгения Овчинникова Евгения Минаев Борис Немеш Ева Жатин Сергей Дорофеев Александр Дегтёва Валентина Григорьева Елена Артёмкина Дина Фикс Ольга Игнатова Анна Никитинский Юрий Лукашкина Маша Закрученко Мария Варденбург Дарья Драгунская Ксения Востоков Станислав Романовская Лариса Богатырёва Ирина Лукьянова Ирина Кузнецова Юлия Кравченко Ася Исаева Екатерина Зайцева Александра Гербек Дина Фиш Мария Сандлер Маша Пегов Михаил Сиротин Дмитрий Зартайская Ирина Метревели Елена Басова Евгения Малышева Антонина Волкова Наталия Веркин Эдуард Сазонова Ольга Лукьянов Алексей Красник Кирилл Ключарева Наталья Ионина Мария Ляхович Артем Дашевская Нина Ботева Мария Асланова Юлия Агапина Мария Доцук Дарья

Сборники автора

Ботева Мария

«Мария Ботева (родилась в 1980 году) хорошо известна ценителям современной детской и подростковой литературы. Причем не только в России: сборник рассказов «Мороженое в вафельных стаканчиках» и повесть «Маяк —смотри!» Мюнхенская международная детская библиотека включила в список «Белые вороны» — перечень наиболее «значительных и необыкновенных детских книг». Журналист, автор стихов, сказок, рассказов и пьес, в 2005 году Мария Ботева стала лауреатом молодежной премии «Триумф». Была финалистом Национальной детской литературной премии «Заветная мечта» (2005−2006). Также произведения Ботевой входили в короткий список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза»(2005)» (Лабиринт).

О писателе на «ПроДетЛит» https://prodetlit.ru/index.php/Ботева_Мария_Алексеевна

Рассказы автора

сборник рассказов, вып. 11. - Москва: Волчок, 2022.- С.12-27.- Текст: непосредственный.

«Другая школа оказалась нормальной, никто в учительские раздевалки никого не водил, ни разу я не слышал про  такое. Биологию вела тоже обыкновенная учительница, не такая, как наша Лиана. А классная у нас была учительница математики, никаких конфет никто ей не дарил, только цветы. И вот я закончила свою школу, не полностью, а пошла потом в училище, устроилась работать в парикмахерскую, работала только третий день, и тут появилась она, здравствуйте! Когда я поняла, кто это, то сразу вспомнила всю эту историю, и как стояла в кабинете перед завучами, и как лежала в больнице, а потом из-за этого, мама сказала, меня не возьмут никуда. Мне захотелось сказать ей, своей классной, немного про то, что в жизни есть человек, который её не забудет, не забудет того, как она вела себя с ним, но снова не могла ничего произнести, стояла и глупо улыбалась. Это от души, Лиана Пальмовна, от души».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.60-66. - Текст: непосредственный.
«…Мамка врать не умеет, а молиться может. Я свидетель. Раз она упала с крыльца, а ей на работу устраиваться кондуктором в автобус. Мамка нормальная, только невезучая, а все подумали, пьющая. Мы ей на лицо холодную рыбу из морозилки, ещё бабка ругалась, что взяли. Мы рыбой её морозили, чтоб без синяка. Я говорю ей: мамка, у тебя пожелтело. Мамка, у тебя засинело почти, засиневает. И тут она замолилась. Материнская молитва сильная, синяк остановился синеть. Вот молитва, пожалуйста. Запомним это. Тётя Люся принесла тональный крем, замазали синяк, так пошла устраиваться. Но её всё равно не взяли, сказали, женщина, от вас пахнет. Ничего не пахнет. Я знаю, они синяк разглядели, подумали,  что пьющая».

сборник рассказов, вып.1. - Москва: Волчок, 2019.- С.35-40.- Текст: непосредственный.

«Когда поднялись над деревьями, Артём закрыл глаза и услышал, как в его капюшон залетает ветер.

- Ветер и высота, - тихонько проговорил Лёшич. И Артём повторил:

- Ветер и высота.

Они одновременно открыли глаза. Вокруг и правда был только ветер. Ветер и высота. Пожалуй, больше ничего из этой поездки Артёму помнить и не хочется, только это колесо обозрения, тонкие зелёные листья на деревьях, совсем ещё молодые и маленькие, только высоту и ветер.

- Здорово, - сказал Лёшич, и Артём обрадовался, что сидит в одной кабинке именно с ним. Хорошо, что он когда-то привёл Лёшича на тренировку. Хорошо, что папа взял его в секцию.

… Хорошо, что они оказались вместе на колесе обозрения и Лёшка сказал про высоту и ветер, а то Артём уже стал думать, что он всегда и везде теперь будет один, что никто не будет с ним разговаривать. И сейчас тоже  удачно получилось, что они на соседних полках».

сборник рассказов, вып.5. - Москва: Волчок, 2020.- С.5-10.- Текст: непосредственный.

«- Мама, Колька всё время мне рассказывает тайны. Говорит, когда любят, надо всем делиться.

- Он тебя любит?

- Ну, видишь, раз всё мне говорит. И я не могу это рассказать никому! Даже тебе не могу. У меня уже скоро голова от них треснет! У него их столько! Снега меньше бывает. Может, он специально?

- Зачем?

- Мама, как ты не понимаешь? У меня в голове только его слова, и я теперь только с ним играю. Ещё есть твои с папой. И из школы. Но ты далеко, с папой мы вечером видимся. Я теперь к Кольке как будто привязанная. Только с ним играю и разговариваю. Но я ему про тебя не рассказываю. Не говорю, что ты учишься. Ты – моя тайна

- Ты не любишь его?

- Да нет, люблю. Он добрый».

сборник рассказов, вып.5. - Москва: Волчок, 2020.- С.11-15.- Текст: непосредственный.

«Алька так и не смотрела на своего соседа до конца дня. А на последнем уроке вдруг нарисовала ему на ладони цветок. Женька хотел отдёрнуть руку, но Алька снова посмотрела на него очень долго. И он покорно дождался, пока она всё дорисует. Было очень странно и немного больно: ручка писала плохо, и Алька давила на неё сильнее, чтобы все линии прорисовались.

Женька шёл и думал, как там поживает его цветок на ладони. Он надел варежки, засунул руки в карманы».

сборник рассказов, вып.5. - Москва: Волчок, 2020.- С.11-15.- Текст: непосредственный.
«Ты губошлёп, - говорит она, - вон какие толстые губы.
-А! – вскрикнул Женька. Громко получилось, все в классе обернулись.
- Что такое? – Надежда Васильевна подошла к парте. – Женя, что случилось?
И Женька понял, что у него по щекам катятся слёзы. Надежда Васильевна взяла его за руку и вывела из класса.
- Пойди,  умойся, - сказала ему в коридоре, - я подожду.
Он умывался и сам не понимал, отчего заревел. «Губошлёп», конечно, неприятное слово, но чтобы реветь! Вместе с Надеждой Васильевной они вернулись в класс. Все молчали. Алька смотрела в тетрадь.
 На перемене в столовой Женька долго возился, с вилки всё время слетали макароны, падали рядом с тарелкой. И тут он вспомнил, что такое уже было с ним: он ел, макароны сыпались из тарелки, соскальзывали с вилки, а бабушка говорила: «Ну, какой ты неловкий, какой ты губошлёп». И ещё что-то, может быть, Женька потом вспомнит. Как долго, оказывается, могут сидеть слова в голове. Это было один раз, больше она никогда так не говорила. Осенью бабушка умерла, и Женька после этого несколько дней не ходил в школу. Алька же не может знать про губошлёпа».