сборник рассказов, вып. 7. - Москва: Волчок, 2021.- С.12-35. - Текст: непосредственный.

«А потом мы окончили школу, Рамис – отлично, я – с грехом пополам. Потом Рамис поступил в горный колледж, а я – в музыкальный. Потом, конечно, свой колледж я не окончил, а Рамис, наоборот, окончил, и снова с отличием. И пошёл работать в шахту. И женился. И дочка у него родилась.

 И мы с ним уже реже общались, он очень уставал, да и семья, но всё равно созванивались.

- Слушай, Сань, есть у тебя знакомый художник? Хочу, чтобы Катюшкин портрет нарисовали. Ей пять лет в марте, так вот – на память.

Рамис погиб в феврале. В шахте был взрыв.

… Бегу от дождя всё быстрей, но он не отстаёт. Бегу, и прячусь в капюшон, как черепаха в панцирь, и не вижу, как за моей спиной, с трудом, сквозь ливень и молнии, причаливает, вся качаясь, старая зелёная, потрескавшаяся с боков лодка. А в лодке – мой лучший друг Рамис, а Алиса и Оксана с визгом, в насквозь мокрых, облепивших юбках, выпрыгивают на берег и бегут прочь что есть сил. Рамис легко выпрыгивает вслед – и бежит за ними. И в этот раз обязательно догонит. И возьмёт телефончики».

сборник рассказов, вып. 12. - Москва: Волчок, 2022.- С.11- 18.- Текст: непосредственный.

«После  того мы с Иркой не общались. Первое время они с девчонками ещё дразнили: «Эй, мусорница! Глина-то осталась? Или доставку заказать? А то мы и тебе куртку украсим! От кутюр будет, эксклюзив, мейд ин глина!».

Но, как и говорила Женька, вскоре всё забылось. Наверное. Только вот я помню. Будто не Ирка в глине перемазалась тогда, а я.

Будто бы день тот коркой глиняной на мне остался, со шрамом.

Знаю, однажды треснет и раскрошится  - в пыль, в ноль, в ничто.

Тогда возьму новую глину, согрею, вылеплю бережно мой новый день, покрою бирюзовой с проседью  глазурью. Больше никаких шрамов, без зазорин и без трещин…».

сборник рассказов, вып. 4. - Москва: Волчок, 2020.- С.5-20. - Текст: непосредственный.

«Новенькая, Виолетта, или, как она сразу представилась, Вета, жила напротив школы. Посадили её за парту  впереди Серёжки и Наташки. Серёжка утаскивал  её пенал, насыпал туда земли или засовывал обидные записки, обзывался «веткой-котлеткой», «веткой-табуреткой» и «веткой - малолеткой», больно тыкал ручкой в спину в разгар письменных работ. Вета резко оборачивалась, но Серёжка делал вид, что это не он, старательно выводя буквы или цифры в тетрадке. В конце концов подложил ей в портфель огромную гусеницу. Вета, вытаскивая учебник перед уроком математики, увидела зелёную мохнатую гостью и так закричала, что сбежалось полшколы. Наташка не выдержала и неожиданно залепила лучшему другу крепкую затрещину – он неделю потом ходил с синяком под глазом, а Наташка пересела к Вете».

сборник рассказов, вып.1. - Москва: Волчок, 2019.- С.35-40.- Текст: непосредственный.

«- Позови кого-нибудь, кто соображает, - посоветовала мама.- Ну,  хотя бы этого твоего… Колупаева. 

- Ладно, - ответил я.

Колупаев  пришёл, посмотрел на коробку и сразу сходил за Женькой. Женька посмотрел на коробку и сразу сходил за Бурым. Теперь мы все вчетвером сидели в большой комнате за большим столом, который раздвигался в праздничные дни для гостей, и перед ними лежала сборная модель самолёта Ту-154…

… К вечеру наш самолёт был совершенно готов. От стоял на подоконнике, на полированной поверхности, блестел всеми пластмассовыми гранями, на носу, корме и хвосте у него ярко играли только что нанесённые переводные картинки: красные звёзды, кабина пилота с угадывающейся фигуркой увлечённого человека, бортовой номер и символ «Аэрофлота» - маленькие синие крылышки с советским гербом посредине…

Бурый осторожно, как хрустальную люстру, взял самолёт и осторожно понёс к себе на девятый этаж.

Женька попросил разрешения взять домой все чертежи.

Колупаеву мама насыпала полные карманы конфет».

сборник рассказов, вып. 8. - Москва: Волчок, 2021.- С.67-76. - Текст: непосредственный.

«Лёва вообще очень умный. Я как-то спросила его: вот откуда, говорю Лёва, ты всё знаешь? А он говорит: ну так, просто умный. И это правда.

Мы уже третий год снимаем летом домик на берегу. С одной стороны у нас Финский залив, с другой – лес. А между заливом и лесом домики раскиданы – у Лёвы здесь дача, ну а мы так, временно селимся на каникулах.

Не знаю, почему он со мной дружит. Я и половины не знаю  того, что Лёва знает. Когда я первый раз сюда приехала с бабушкой, он собирался быть археологом. Мы тогда перекопали наши участки вдоль и поперёк, нашли кривую алюминиевую ложку и горсть гвоздей. На следующий год мы всё лето собирали коллекцию жуков и пытались вывести из гусениц бабочек. А этим летом он показал мне триангуки».

сборник рассказов, вып. 12. - Москва: Волчок, 2022.- С.56-61.- Текст: непосредственный.

«Как же так я всё испортила. Девять лет дружбы закончить предательством. Девять лет смеха с тобой, Оля. Я же ни с кем не смеюсь так, как с тобой – как маленькая, как будто мы до сих пор первоклашки. Вот мы чипсы на улице жуём, к контрольной готовимся, в чате друг  другу пишем – мы же все время смеёмся. Что нам делать теперь без этого смеха? Я же только с тобой, с вами, Оляиолег, чувствую себя настоящей – не прозрачной, не пустой. Не переживаю, что выгляжу смешно или чушь говорю. Я – просто я».

сборник рассказов, вып.1. - Москва: Волчок, 2019.- С.35-40.- Текст: непосредственный.

«Когда поднялись над деревьями, Артём закрыл глаза и услышал, как в его капюшон залетает ветер.

- Ветер и высота, - тихонько проговорил Лёшич. И Артём повторил:

- Ветер и высота.

Они одновременно открыли глаза. Вокруг и правда был только ветер. Ветер и высота. Пожалуй, больше ничего из этой поездки Артёму помнить и не хочется, только это колесо обозрения, тонкие зелёные листья на деревьях, совсем ещё молодые и маленькие, только высоту и ветер.

- Здорово, - сказал Лёшич, и Артём обрадовался, что сидит в одной кабинке именно с ним. Хорошо, что он когда-то привёл Лёшича на тренировку. Хорошо, что папа взял его в секцию.

… Хорошо, что они оказались вместе на колесе обозрения и Лёшка сказал про высоту и ветер, а то Артём уже стал думать, что он всегда и везде теперь будет один, что никто не будет с ним разговаривать. И сейчас тоже  удачно получилось, что они на соседних полках».

сборник рассказов, вып. 9. - Москва: Волчок, 2021.- С.45-53. - Текст: непосредственный.

«После отбоя я пробралась в кабинет, где стоял ящик для голосования. Я видела почерк Ланы и уже давно догадалась, какой рассказ она написала. Я открыла  ящик и подсчитала все голоса, которые были отданы за её новеллу. Их было двенадцать. Я забрала пять из них, а коробку закрыла и поставила на место. Не читая, я разорвала эти пять записочек и смыла в унитаз.

На следующее утро я получила первый в моей жизни диплом победителя – разноцветные строчки по светло-бежевому фону. Моя новелла набрала одиннадцать голосов. Преподаватели, Эмиль, Юля, мои подружки и даже Лана поздравляли меня с победой. А я стояла и не чувствовала ничего…

На столе лежал новенький диплом. Едва я бросила взгляд на яркие строчки, чувствовала, что снова погружаюсь под воду. Милана написала хороший рассказ. Про девушку с особым даром. Она помогала другим людям поверить в себя. Не жалела для них ни времени, ни таланта… Когда вечером мы с папой вышли из комнаты, диплом так и остался лежать на столе».

сборник рассказов, вып. 12. - Москва: Волчок, 2022.- С.84-87.- Текст: непосредственный.

«- Красиво,- вздыхает Юрка. Я думаю, он про снег, и киваю, а Юрка говорит: - Как ты эти мозголомные задачи решаешь – очень красиво!

Сердце  так и стучит, что лёд под нами сейчас треснет.

- Равенства бывают разными, - говорю я невпопад,- тождественными и не тождественными, верными и неверными.

Юрка пожимает плечами. Я не вижу – чувствую.

- Прям как в жизни, ага?».

Читать полный текст здесь: http://korafest.ru/wp-content/uploads/2022/03/Агапина-Мария-Равенство_тождество-2.pdf