сборник рассказов, вып.13.- Москва: Волчок, 2022.- С.60-66.- Текст: непосредственный.

«Я пересёк двор и вышел в огород. Под полуденным летним солнцем оглушительно стрекотали кузнечики, пахло влажной землёй и скошенной травой.

Я был готов поспорить на что угодно: продрогший город, школа, запах лекарств – это сон. А реальность – вот она!

Конечно, бабушка сидела на своём любимом месте! Под яблоней, на маленькой деревянной скамейке.

Она перебирала чёрную блестящую смородину. Я замер. Ну-ка, попробуй.- Бабушка протянула мне пригоршню ягод. Ладонь была шершавая и тёплая. От кислоты сводило скулы. Бабушка пахла бабушкой. По-настоящему. Парным молоком и шерстяной пряжей.

Надо, наверное, её о чём-то спросить… Когда ягоды в ведёрке закончились, бабушка поднялась, отряхнула фартук и приказала:

-Домой возвращайся. Как только дверь закроется, останешься здесь навсегда.

Уходить не хотелось. Но бабушка смотрела умоляюще, я понял: надо спешить».

сборник рассказов, вып.13.- Москва: Волчок, 2022.- С.67-78.- Текст: непосредственный.

«В конце улицы, у детского садика, я оглядываюсь, но человека уже нет. И террикона больше не видно. 

Мы со Стёпкой подходим к дому, от подъезда к нам бежит его мама… Я тоже возвращаюсь домой. Бабушка уснула над газетой. А мама на работе и не знает. Пусть и не узнает. А главное, чтоб Стёпка никому не проболтался, что мы чуть не погибли…

В постели греюсь под двумя одеялами и всё не могу отогреться. Слушаю вой метели за окном, думаю о человеке, который нас спас, и теперь уже точно знаю, кто он».

сборник рассказов, вып.13.- Москва: Волчок, 2022.- С.67-78.- Текст: непосредственный.

«Все замолчали, а Уйка вдруг заревела по-медвежьи: громко, низко, так что её рык слышен был наверняка и на том берегу реки, и в глубине леса. «Ты это я»,- кричала Уйка внутри себя, а наружу вырывался только рык.

От неё шарахнулись.  Её поймали, повалили и вжали в снег. Связали, втолкнули в пустой Дом и заперли крепким деревянным засовом.

Уйка не чуяла всего этого. Она бежала рядом с Мёдом по проталине между высоких ёлок, которые норовили сбросить на них опостылевшие за зиму снежные шапки. Поблёскивали в вышине весенние чистые звёздочки. От Мёда пахло зверьём и овсяным киселём. Уйка бежала. Сердце её билось ровно, она улыбалась так, что видны были все её крепкие зубы. Звенела капель, а закат сиял алым, словно ленты в невестиных волосах».

сборник рассказов, вып.5. - Москва: Волчок, 2020.- С.50-58.- Текст: непосредственный.

«Он любил этот лес. Лес был его – его собственностью. В городе ни одно дерево нельзя было назвать своим: то на него объявление наклеят, то чужая собака лапу задерёт. А здесь всё твоё. Хочешь – защищай, хочешь – наказывай.

Вот старый треснувший тополь немощно стонет даже при тёплом бризе. Вот три сестры-берёзки, похожие друг на друга как близнецы. А ещё есть в Юркином лесу яблонька! Яблочки на ней мелкие, зато не червивые. Наверное, кто-нибудь из дачников гулял здесь, ел яблоко, а из упавшего семечка выросло деревце – да такое красивое, как в сказке про гусей-лебедей!..

Ещё в лес залетают погостить чайки. Да и своих, местных пернатых, полно. Одни вороны чего стоят! Как начнут каркать – поневоле испугаешься. Два раза Юрка видел в лесу настоящего дятла и даже кукушку – совсем близко, в шагах в пяти. Она его не заметила, просто сидела на тропинке и о чём-то своём, кукушечьем, вспоминала, в чьё гнездо яйца подбросила?..

А грибы в Юркином лесу водились! И сыроежки – этих вообще пруд пруди, любой расцветки: красные, жёлтые, зелёные. И кулачки, и подберёзовики…  И мухоморы, конечно».

сборник рассказов, вып. 3. - Москва: Волчок, 2019.- С.42-44. - Текст: непосредственный.

«Давно не видела такого прекрасного сочинения,- сказала учительница и протянула тетрадь директору. – Вы только посмотрите!..

- Любопытно, - кивнул директор и начал читать.

«Мой папа пахнет смолой и яблоками. Его синий свитер протёрт на локтях, но это не мешает папе шевелить ушами. Вправо-влево, вверх-вниз. А ещё он может скакать на одной ноге и изображать сытого крокодила.

Папа высокий, как гора, и, когда я сижу у него на плечах, я вижу всё-всё, до самого края земли. С папой всё кажется близко…

Папа понимает, когда я хочу читать, а когда – гонять в футбол. Он знает, что делать, если у меня температура, а мама на работе. Он всегда готов играть со мной в морской бой и драться подушками. Потому что у него всегда на меня есть время. А работа – она подождёт.

Ведь я у папы единственны й сын. А он – мой единственный папа.

Директор оторвался от текста и улыбнулся.

- Н-да, - сказал он.- О таком папе любой мальчишка мечтает…

Он протянул тетрадь учительнице и спросил:

- Вы только за этим заходили?

- Да…То есть не совсем. – Учительница запнулась и прижала тетрадку к груди. – Видите ли, я сама только сегодня узнала. Они с мамой одни живут… В общем, у Ильи никогда не было… папы».

сборник рассказов, вып.1. - Москва: Волчок, 2019.- С.87-90.- Текст: непосредственный.

«Внизу, перед человеком, на старом одеяле, потрёпанные детские книжки, гранёные стаканы и грубо сшитое толстое бельё, какого не увидишь в магазинах. И чуть в стороне – грузовик. Машина с глазами-фарами. В кузове – снова глаза, и нос картошкой, и рот, похожий на рот этой старушки или старичка-торговца. Это груз в кузове, куча песка. Только не рассыпается и блестит, и смотрит на тебя… 

Куча песка – заодно крышка. Под ней что-то есть. Но мама утаскивает тебя, и ты не рассмотришь. Наверно, у тебя никогда не будет этой игрушки. Ты будешь её вспоминать. Под эти слова, которые какое-то время будут звучать у тебя внутри: «Там детали ещё!». И вместо с машиной, заодно, ты долго ещё будешь помнить морщинистого человечка и сам не будешь знать, почему.

- Мама, как странно, - говорит Мишка вечером.

Что странно? – не сразу , очнувшись от каких-то своих мыслей, отвечает мама.

- Всё это, - он разводит руками вокруг себя. – Иногда просто живёшь, и всё, а иногда становится так странно. Я есть, и я вижу тебя. Ты ходишь, тарелки моешь. Ты есть, и это всё есть. Небо, звери. Я не знаю, как про это сказать…».