сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.30-36. - Текст: непосредственный.

«Я никогда не задумывалась, за что мы ненавидим Катю Олину. Просто так повелось. На завтрак дают кашу и бутерброд с сыром, на математике мы решаем задачи, летом у нас каникулы, а Катю Олину мы терпеть не можем. Вот и всё. Так уж у нас заведено. 

Это началось с первого класса, с игры, которая так и называлась – «Катя Олина». Подбегает к тебе кто-то на перемене – хлоп по плечу! – и радостно кричит:

- Ты – Катя Олина!

Ощущение, прямо скажем, не из приятных. Как будто гадкого слизняка на плечо посадили. И просто так от него не избавиться, не скинуть. Нужно обязательно на кого-то другого пересадить, а не то вечно будешь так ходить… Я бы ни за что не согласилась учиться в одном классе с Катей Олиной. С ней и в одной школе-то находиться страшно. А если представить, что в столовой плохо помоют вилку, которой она ела? Или стакан, из которого пила? Лучше тогда совсем в столовке не есть! А ведь существуют ещё учебники, которыми пользовалась Катя Олина. Однажды Мише попался такой учебник. Там на первой странице карандашиком в углу сделана зловещая надпись: «Катя Олина». Миша аж побледнел весь, как будто его сейчас вырвет…».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.5-22. - Текст: непосредственный.

«Он говорил точь-в-точь так, как написал в своей истории. Папин друг вез куда-то живого волка. Мальчишка вышел из дома поглядеть на него. Волк лежал связанный, пятилетний Игнат встретился с ним глазами да так и застыл и потом ещё много лет помнил этот взгляд. И его гложила вина, он думал: «Почему я не развязал его?». В глазах у волка он видел небывалое, не встреченное никогда больше желание жить, желание свободы и тоску по ней. Надо, надо было отпустить его, думал он уже взрослым. Всю жизнь он верил, что звери чувствуют добро и что ему, мальчику, волк ничего бы не сделал. А про то, для чего нужен был волк папиному товарищу, куда тот вёз его и что сказали бы старшие, увидев пропажу, - про то Игнатий Иванович вовсе не думал».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.30-36. - Текст: непосредственный.

«Я совершила преступление. Только что.

Господи, что теперь делать?

Но этого не может быть! Прошло всего пять минут. Пять минут назад всё было хорошо, очень хорошо… Почему нельзя вернуть время назад? Пять минут – это же такая крошечка времени! Должна быть какая – то верёвка или трос, какой-то крючок, которым можно уцепиться за прошедшую минуту. И сильно-сильно потянуть… Как бы я хотела вернуть обратно эти пять минут! Разве это много, эй! Дайте мне такую верёвку! Пожалуйста!

Чушь какая-то, что я говорю?.. Зачем верёвка? Верёвкой ничего не изменишь.

Что же мне делать? Что?».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.23-29. - Текст: непосредственный.

«Проснулся ночью. За окном ходили огни. Два луча пробегали по подушке, точно искали кого-то. Меня?

Я ойкнул, скатился на пол и полез под кровать.

Я так всегда делаю. Там живёт мой тёмный зверь, он меня в обиду не даст».

Это мне папа рассказал. Ещё когда с нами жил. Что под каждой кроватью живёт тёмный зверь. Уютный, тёплый, нестрашный. У каждого человека свой. Он там, чтобы человека защищать. С рождения и до самой смерти. Для своего человека он не страшный, а для других – очень даже. Если ко мне кто-то полезет, зверь раскроет пасть широко-широко и проглотит, заберёт в свою тьму.

С тех пор, как папа мне это сказал, я не боюсь спать один. А раньше боялся, и плакал, и просил не выключать свет.

Раньше я маленький был».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.67-97. - Текст: непосредственный.

«Совсем недавно папа вдруг захотел со мной поговорить. Попросил заботиться о Кире, если он умрёт. Не будь я биороботом, неизвестно, как бы на меня подействовало такое заявление, да ещё с условием «если я умру». Но оно подействовало ровно в той мере, в какой я позволил, - как укус комара. Папе пятьдесят четыре. От старости умирать рано. В остальном – вариантов тьма. Никто из нас не знает, что будет завтра. Хотя в детстве жизнь и правда кажется очень долгой. Я взвесил все возможные последствия от разговоров по душам и решил отказаться от этой затеи. Я даже не кивнул. «Аристарх, тебе нужно попытаться почувствовать другого человека». Глупей я ничего не слышал. Даже если допустить, что во мне напрочь отсутствует эта способность, как, интересно, я могу попытаться? К счастью, сами собой включились новые настройки, которыми я научился пользоваться. Например, если папа говорит, что я лишён эмпатии, это совсем не обязательно про меня. Чаще как раз про него».

сборник рассказов, вып. 6. - Москва: Волчок, 2020.- С.23-29. - Текст: непосредственный.

«Проснулся ночью. За окном ходили огни. Два луча пробегали по подушке, точно искали кого-то. Меня?

Я ойкнул, скатился на пол и полез под кровать.

Я так всегда делаю. Там живёт мой тёмный зверь, он меня в обиду не даст».